Рядом разворачивали сцену для вечернего концерта и стойки для пиротехников. Будут запускать салют.

— Пойдем вечером? — из вежливости спросил мужчина, хотя совсем не хотел идти.

— Не-а.

Инна не любила толпу. Неестественное, разухабистое веселье сопровождается попойкой. Люди оглушают криками. Все сходят с ума и ведут себя, как единый организм. Одна она нормальная.

Ты задыхаешься и паникуешь. Такое ощущение, что сейчас тебя раздавят и затопчут. Хочется убежать подальше и потом неделю не выходить из дома.

— Вот и хорошо, — обрадовался он. — Дома отметим.

Легко сказал: дома. Даже невольно удивился, а потом понял, что хотел бы задержаться в этом городе еще немного. Почему? Потому что тут она. Инна.

Он оставил Инну готовиться к празднику, а сам отъехал ненадолго по делам. У них с Иванченко и Гриневым состоялась внеочередная встреча. Не телефонный разговор, лучше при встрече. Они обсудили совместную операцию, устроенную ментами и особистами. В общем, все прошло по плану Гринева. Чеченов обвинили в убийстве Панина и всех постреляли.

Кто-то из особистов новые лычки получит за успешное выполнение задания. А Гринев — премию от руководства, интриган х**нов.

— А если бы кто-то сдался? — Иванченко всегда просчитывал разные варианты развития событий, в том числе и негативные. — Рассказали бы, что это мы отдели Панина чеченам?

— Не сдались — раз, не рассказали бы — два. Они всегда сами разбираются, по своим каналам, — ответил Гринев.

Он был уверен в своей правоте и доволен, как хитрый кот, съевший чужую сметану.

— Отлично, значит, празднуем спокойно, — подытожил главный. — А, Серый? Каково! Алиби себе не забудь обеспечить.

— Слушаюсь!

Хорошее такое алиби вырисовывается. Если на него вздумают навесить какую-нибудь праздничную «мокруху» — не выйдет. Он почти все время с Инной. Соседи видели, опять же, парни эти с петардами из соседнего подъезда, продавцы в магазине. Два дня мелькает тот тут, то там.

Визитку, кстати, он Гриневу так и не отдал. Как оказалось, это дело личное. Ни к чему впутывать друзей. «Дела давно минувших дней, преданья старины глубокой…» Похоронено и забыто вместе с прошлой жизнью. Ворошить ни к чему.

В машине он снова достал визитку, которую дала девчонка, и задумался. Вот как интересно. Инна Викторовна, которая на самом деле Алина, и которая блондинка, а не брюнетка, была ему давно и хорошо знакома. Но он не думал, что они так скоро свидятся.

Думал, дурак, начнет жить обычной жизнью, только не получилось. Телохранителя и инструктора из него, увы, не вышло. А теперь даже простым преступником не дают стать, пришли по его душу.

Обложили флажками, как на охоте. Да уж, счастливого Нового года.

Виле грюсе аус Рюсланд.

Сталинград. Аллес капут.

Инна ждала Сергея. Когда он приехал, всего зацеловала. Она стояла в прихожей в его старой рубашке, надев ее вместо халата. Подпоясалась шнуром от гардин. На щеке — пятнышко, наверное, от шоколада. Серый поглядел и потер пальцем, и девушка рассмеялась.

— Ну, Сергей. Грязь, да?

— Сладкая, — попробовал он на вкус.

— Десерт делала, — доложила она.

Инна вдруг каким-то шестым чувством поняла: что-то случилось.

— Ты заболел? — забеспокоилась она. — Где болит? Рука?

Внутри болит. Душа болит, которой у него нет. И*ать колотить.

— Нормально все. Просто устал.

— Ужин готов, — сказала она. — Сладкого надо. Может, у тебя сахар низкий.

— Ага, как у диабетика, — пошутил он.

Серый потихоньку приходил в себя. Подумал о девчонке, которой мог испортить жизнь, об Иванченко и Гриневе, которых просто обязан предупредить. Решение давалось нелегко.

Инна поставила перед ним чашку с чаем и креманку с чем-то шоколадным. Вот для чего она покупала бисквиты и нутеллу, оказывается! Серый машинально попробовал и втянулся, съел все подчистую. Потом девушка сунула ему тарелку с салатом и курицей.

— А ты?

— Я уже напробовалась, пока делала. Просто посижу с тобой, ладно?

— Ладно.

Сиди. Смотри. Просто будь рядом.

Куранты били двенадцать. Президент зачитывал новогоднее обращение к гражданам. Телевизор вполголоса что-то бубнил. На улице взлетали и гасли петарды.

Серый с Инной лежали в постели и лениво, полусонно целовались. Они только что еще раз отпраздновали.

Отличное завершение года, прямо вишенка на торте.

Нечего больше желать.

Глава 35

Серый начал готовиться к тому, что придется срочно рвать когти.

Он перевел часть денег с «левых» счетов за границу. Небольшую сумму обналичил со своего счета, благо, праздники, и это не вызовет подозрений. То, что оформлено на его имя, не стал трогать и передал в доверительное управление Иванченко. Только ему он рассказал о том, что творится, потому что доверял, как самому себе. Пришлось подпрячь юристов в праздники.

Вот так всегда: стоит только привязаться к кому-то, прикипеть душой к месту, как все рушится. Закон подлости. Наверное, у него на роду написано быть кочевником. Пришло время снова исчезнуть.

Парней подвел. Инну жалко. Как она будет без него? Рассказывать ни о чем нельзя. Она решит, что он просто наигрался и уехал обратно в Москву. Так даже лучше, меньше будет скучать.

— Я улетаю по делам, — предупредил он ее. — Скоро вернусь.

— Улетаешь? — разочарованно переспросила она. — На сколько?

Инна рассчитывала, что все праздники до самого Рождества они проведут вместе. И тут такой облом!

— Дня на три, на четыре. Не скучай тут без меня.

— Вот еще! — задрала она нос. — Найду себе занятие.

— Какое?

Девушку злила его снисходительная улыбка, словно она маленькая. Хотя она правда ведет себя как ребенок, у которого отобрали игрушку. Хорохорится, но все равно не может скрыть своего разочарования.

— Буду осваивать гравицапу!

— Что-что? — переспросил Серый.

Чай не в то горло чуть не попал.

— Кофеварку, вот что, — ворчливо ответила Инна.

Она пододвинула стул ближе, цапнула с его тарелки нетронутое пирожное и сказала:

— Ты ведь все равно не будешь? Можно?

— Так уже взяла, — снова улыбнулся он.

В последнее время ей почему-то очень хотелось кислого. Сергей апельсиновые пирожные-корзиночки забраковал, а она готова была их тоннами есть. И лимон. Он ей сегодня приснился, так она встала среди ночи, залезла в холодильник и съела, хотя приберегала для чая. Сергей любил с лимоном.

— Ты позвонишь, когда приедешь?

— Конечно, — не моргнув глазом соврал он.

Хотя, если все пройдет хорошо, еще вернется, и они встретятся напоследок. Не все дела еще улажены в этом городе. Поспешное бегство выглядит подозрительно.

— Ладно тогда, — уже простила его девчонка. — А у тебя там роуминг будет, да?

— Другая симка.

Опять расстроилась. Ладно. Понятно. Ясно. Его жизнь — отдельная тема, закрытая от нее раз и навсегда. Не обсуждается. Какой же он все-таки… Все мужики козлы! И в лес глядят. И вообще.

— Поехали тогда? — небрежно обронила она. — Отвезешь меня домой?

— Прямо сейчас? — удивился он.

— А чего тянуть-то?

Если рвать, то сразу. К приезду Инна его простит, а пока лучше ей вернуться домой, а то она ему за оставшееся до отъезда время выест мозг маленькой ложечкой. И лимоном сверху гарнирует. Не хотелось бы выглядеть в его глазах собственницей и истеричкой. Она сама себя потом уважать перестанет, если сорвется на нем.

Девушка решила, что будет переживать наедине сама с собою. Может, и времени на это не будет. Наберет заказов, будет возиться с собакой, сходит еще раз в салон красоты… А потом Сергей вернется, и все снова станет по-прежнему.

— Нет, так дело не пойдет, — мужчина встал и поднял ее с места.

Он прижал ее к барной стойке за ее спиной, и деваться было некуда. Инна ахнула, но тут же стихла, когда он ее поцеловал. Серый решал, что и когда, а не она. Странное дело, но это успокаивает. Когда не надо принимать решений, даже легче. Он все сделает, как надо, а она будет ждать, как жена декабриста, да? И потом встреча.